Шаманизм как религия в последнее время набирает силу. Ярким примером этого служит строительство первого шаманского храма в Улан-Удэ. Стать же шаманом сможет далеко не каждый. Что для этого нужно и каково быть избранным, выяснял корреспондент SmartNews.

Оказывается, никто не горит желанием стать шаманом. Все понимают, насколько тяжелое и ответственное бремя они возьмут на себя. Всех их избирают духи предков. Но перед тем как стать избранным, почти все без исключения проходят через жизненные неурядицы, страдания и болезни. Всех шаманов объединяет одно — тяжкое прошлое. В религиозной общине «Тэнгэри» главный шаман — Баир Цырендоржиев. Это сейчас он уважаемый и известный, но в начале 90-х ярый коммунист и атеист об этом и подумать не мог.

Я не мог понять, как я, окончивший советскую школу, уважаемый в селе врач, вдруг стану шаманом, поэтому сначала отнесся к этому резко отрицательно. Но я помню, что еще в детстве видел то, чего не видят другие. Например, в степи я играл с огромными змеями, видел табуны лошадей, каких-то людей, и как потом оказалось, это видел только я. Бабушка водила меня к ламам, и ей говорили, что я должен стать шаманом. Никто в это не верил. Будучи мужем, отцом двоих детей и врачом-ветеринаром, я заболел шаманской болезнью. Начались припадки эпилепсии, я начал разговаривать с деревьями, огнем, и, естественно, родные увезли меня к психиатру. В это же время с братом случилось несчастье — сломал позвоночник и остался парализованным. В клинике, слава богу, был мудрый врач, он-то и посоветовал родным обратиться к нашей религии. И так волей-неволей я стал шаманом. Помню, после третьего обряда у меня уже пропали приступы эпилепсии, врачи только руками разводили. Исчезли страхи, а мир обрел столько красок и звуков — было такое чувство, будто я до этого жил в каком-то вакууме.

Сейчас благодаря Баиру Цырендоржиеву началось строительство храма. И, проводя обряды, он в буквальном смысле спасает людей, кого-то оберегая от несчастий, а кому-то помогая найти свое истинное предназначение. Его ученица Людмила Айдархан Дашицыренова, тоже с очень непростой судьбой, со слезами на глазах вспоминает свое прошлое.

 

Если начинать с истоков, то начнем с того, что мой отец родился в корейско-русской семье, но воспитывался в бурятской. Поэтому мы, шестеро детей, росли и воспитывались по бурятским обычаям. Помню, нам всегда говорили, что мы должны поклоняться и брызгать своим духам, но мы отмахивались — все атеисты, выросшие в советское время. В 2006 году не стало старшего брата, для нас это было шоком, никогда не терявшие близких людей, мы тяжело перенесли эту утрату. Младший брат Борис пришел в «Тэнгэри», и ему сказали, что он должен стать шаманом, но для этого нужно найти связь с предками. Кстати говоря, он всегда отличался от нас тем, что с детства видел то, что не должен, и часто предсказывал будущее.

Семья перерыла все архивы и выяснила, что предки, где воспитывался отец, были сильными и уважаемые людьми. Девять поколений подряд в роду были шаманы и шулинги (судьи). После этого долгое время не было шаманов.

 

Когда брат принял посвящение, сказал, что видит, будто еще трое из нашей семьи будут камлать (вызывать духов), так поочередно мы все стали шаманами. Видимо, наши предки решили наверстать упущенное. Я очень долго отрицала, три года болела шаманской болезнью, с работой не получалось, черная депрессия, не хотелось жить. Помню, что не видела небо и все время стукалась о дверные косяки, как будто арка какая-то не давала мне видеть выше. Всех костоправов в городе я, наверное, в то время обошла. Родные говорили: «Неужели ты не понимаешь, что должна стать шаманкой?» Я же плакала и не понимала, за что это всё мне. Даже когда начали делать обряд посвящения, я сидела в другой комнате и кричала, что сумасшедшие, кроме меня, в целом же обряд прошел как в тумане, но зато после я наконец увидела небо, краски стали гораздо ярче, открылся будто другой мир. Сразу же отступили все страхи и болезни. Теперь я провожу обряды сама, помогаю людям справиться с их бедами и несчастиями. Мы вчетвером камлаем, а наша старшая сестра поддерживает нас, но все же радуется, что избежала подобной участи. Кстати говоря, папа принял обряд дарханства (ремесла) и после этого стал искусным кузнецом, хотя всю жизнь был партийным работником. Многие вещи здесь сделаны его руками.

СПРАВКА SMARTNEWS

Шаман — человек, наделенный особыми способностями общаться с духами и сверхъестественными силами, а также излечивать болезни. Его избрание сопровождается шаманской болезнью, которая служит переходом в новую жизнь шамана. Подобная болезнь дает толчок к развитию человеческого потенциала, будущий шаман узнает дорогу к духам и божествам, которые потом окажут ему важные услуги.

Шаманом становятся не обязательно в зрелом возрасте. Принять обряд посвящения могут и в юные годы. Денис Илыгеев уже в 22 года стал избранным.

 

Еще с детства я начал видеть и слышать то, чего обычный человек не должен. Буквально если говорить, это привидения. Как они выглядят? Некоторые — как обычные люди, некоторые — как тени, а есть и с рогами и копытами. Непосвященного человека такие сущности пугают, и поэтому мне было всегда страшно. Думал, что у меня шизофрения, а о шаманизме я и представления не имел, только в кино видел, как индейцы вокруг костра с бубнами пляшут. Я еле закончил институт, периодически дрался, употреблял алкоголь и попадал в различные передряги. Помимо всего прочего, постоянная сонливость. В общем, сплошное мучение, а не жизнь. Когда я узнал, что должен стать шаманом, ничего не испытал, было все равно. Только через некоторое время после посвящения я начал реально осознавать многие вещи и понял, что это близко мне по духу. Сейчас я уже практикующийся шаман, но не думаю, что посвящу свою жизнь полностью этому призванию. Многие шаманы совмещают с работой, так как на этом много не заработаешь. На первом месте — это помощь людям. Никто из шаманов не гонится за длинным рублем. Я лично собираюсь работать, как все, и этим зарабатывать на жизнь, а в свободное время помогать людям.

Я всегда была атеисткой, ни во что не верила. Став женой ламы, я полюбила буддизм, стала верить в Бога и бояться шаманов. Ламаисты почему-то относятся предвзято к шаманской вере. И когда я узнала, что муж должен стать шаманом, я сказала ему: «Я боюсь и не знаю, что думать, но я верю тебе. И если ты скажешь, что все будет нормально, я поверю». И он рассказал, что шаманизм — это добрая и красивая религия, которая учит не забывать свои корни, почитать старших, беречь природу и жить в гармонии с собой и с окружающим миром. Но до того, как принять это, муж долго отрицал, ведь он был ламой, у него были великие и сильнейшие учителя — далай-лама, Ринпоче Багша, и мой муж, естественно, был категорически против, он говорил, лучше умру, чем стану шаманом. Он сильно заболел, простая пневмония переросла в плеврит, пришлось удалить одно легкое. И в это же время средняя дочь начала падать с эпилепсией, а младшая начала слепнуть. Мы жили тогда в деревне, было много скота, каждый день начали умирать животные. Они умирали на ходу — коров парализовало, и они замертво падали, курицы умирали в полете.

Аюна неотлучно была рядом с мужем в больнице. Тетя в это время бегала со средней дочерью, лечили эпилепсию. Другая тетя — с младшей, лечили слепоту, а старшая вместе с дядей выбрасывала ежедневно дохлые тушки.

 

Брат сходил в «Тэнэгри», и там сказали, что мой муж должен был стать шаманом, а у мужа вот такая вот реакция. Между тем дочкам становилось хуже, младшая все время стукалась, не могла ориентироваться в пространстве, у средней эпилепсия участилась. Видя мучения детей, он согласился. Одно его слово «согласен» всё приостановило. Животные перестали умирать, младшей дочери нашли способ лечения зрения, у средней дочки эпилепсия не подтвердилась, прекратились припадки. Мужу сделали операцию, и всё прошло успешно. Но ослабленный организм всё равно не выдержал, через девять лет муж умер. Мы похоронили его в январе, а в мае у дочки началась опять эпилепсия, начались передряги. Обратились к шаманам, выяснилось, что кто-то должен принять на себя дар мужа. Два месяца — именно столько дух мужа думал, кому отдать дар, — все болели. Я же еле ходила, тибетолог сказал, что я совсем скоро и вовсе слягу и перестану ходить. На специальном обряде муж спустился и спросил, согласна ли я принять его дар (всё это время за его атрибутикой ухаживала я). Я согласилась. Все болезни и несчастья ушли. Теперь всё хорошо, со всем я справляюсь, и нестрашно, что я одна с тремя детьми, — духи помогают.