Опера «Дети выдры» была создана российским композитором Владимиром Мартыновым для камерного оркестра «Opus Posth», ансамбля из Тувы Huun Huur Tu и хора (в частности, пермского – «Млада»), на основе одноименной сверхповести поэта-авангардиста 20-х годов прошлого века Велимира Хлебникова.
Это необычное по своему звучанию и содержанию произведение является отличным подтверждением мысли самого Мартынова о «смерти композитора», иными словами, о том, что академическая музыка в том виде, в котором мы с ней знакомы, обречена на вечную прописку в истории – ничего нового сама по себе она предложить не может. А вот что еще в состоянии пробудить светлые энергии в человечестве – так это умелый синтез академической традиции с архаическими музыкальными техниками, что и было продемонстрировано украинскому слушателю 9 сентября.
Каждый музыкант, сидевший в тот вечер на сцене, был неотъемлемой частью единого целого – музыкального организма, который рождался на глазах у слушателей. Чересчур критически настроенному слушателю может показаться, что или знаменитые тувинцы были задвинуты на второй план мощным струнным оркестром Татьяны Гринденко, или наоборот – минималистическое звучание, основанное на повторении и постепенном развитии коротких музыкальных фраз, растворялось среди мощных раскатистых звуков, издаваемых исполнителями из Хуун Хуур Ту. Но тут, как мне кажется, слушать одним только ухом недостаточно, ведь та, не побоюсь этого слова, мистическая составляющая оперы не рассчитана на один только музыкальный слух – ее задача заключается в том, чтобы заставить слушателя обратиться к своему собственному нутру, отвлекшись при этом от вездесущей оболочки.

Сам Хлебников, при написании «Детей выдры» (это его раннее произведение, которым он основал новый жанр сверхповести, к которому возвращался позднее) руководствовался примерно теми же приемами, которые воплощены в Мартыновской одноименной опере. По собственному определению Хлебникова, сверхповесть состоит из самостоятельных частей, каждая из которых несет свою смысловую и мифологическую нагрузку, но которые объединены, к примеру, одними персонажами. В «Детях выдры» – это, соответственно, Сын и Дочь Выдры, появляющиеся в разных исторических эпохах и в разных воплощениях, и выполняющих некую космологическую функцию, взятую Хлебниковым из разных мифологий народов Сибири. Кроме того, новый жанр был призван объединить Азию и Европу, синтезировав знания, накопленные в обеих цивилизациях.
Заслугой Мартынова является не столько то, что он смог языком музыки повторить замысел Хлебникова и объединить под одним флагом разные культурные традиции, сколько то, что «Дети выдры» снова, как и сто лет назад, когда была написана эта сверхповесть, оказываются в авангарде культурной мысли. Объединяя части, казалось бы, несовместимого наследия Западной и Восточной культур, Мартынов вновь доказывает один из важнейших постулатов, поселившихся в идеологии (назовем это так) Гогольфеста: платформу для человеческой коммуникации необходимо искать в понимании связанности и поиска некоего общего знаменателя в разных культурах, не разграничивая по-детски: тут «мое, украинское», а там – «другое, русское».