Мультимедиа Арт Музей (г. Москва) совместно с Коллекцией Maramotti представляет проект тувинского, российского художника Евгения Антуфьева «Двенадцать, дерево, дельфин, нож, чаша, маска, кристалл, кость и мрамор: слияние. Исследование материалов», который стал результатом резиденциальной программы, организованной коллекцией Maramotti, и впервые был показан в 2013 г. в Реджо-Эмилии (Италия).

Коллекция Maramotti, созданная благодаря увлечению искусством основателя компании Max Mara Акилле Марамотти, представляет собой собрание современного европейского и американского искусства, охватывающее период с 1945 года до наших дней. Коллекция, расположенная в бывшем главном офисе компании Max Mara в городе Реджо-Эмилия, была открыта для посетителей в сентябре 2007 года. Собрание, часть которого расположилась на 2-ух этажах бывшей штаб-квартиры Max Mara, насчитывает около 1000 единиц хранения и продолжает пополняться до сих пор уже наследниками модной империи. Коллекция Maramotti ведет регулярную выставочную деятельность, а также учредила совместно с лондонской галереей Whitechapel премию для молодых женщин-художников.

Евгений Антуфьев, родившийся и выросший в Туве, сын известной тувинской журналистки Надежды Антуфьевой (главного редактора газеты «Центр Азии», презентован как единственный российский художник своего поколения, который последовательно демонстрирует уникальную чуткость к архаике, специфическому типу мифологического сознания, проявления которого ему удается обнаружить в современном мире.

В 2009 году Е. Антуфьев окончил Институт проблем современного искусства в Москве. В этом же году стал победителем Премии Кандинского в номинации «Молодой художник. Проект года». Живёт и работает в Кызыле и Москве.

Избранные персональные выставки

•        2013 — «Двенадцать, дерево, дельфин, нож, чаша, маска, кристалл, кость и мрамор — слияние. Исследование материалов», Collezione Maramotti,Реджо-Эмилия, Италия,

•        2012 — «Исследование материла: поглощение», Regina Gallery, Москва,

•        2011 — «Сияние» (совместно с Иваном Оюном), Gallery White, Москва,

•        2010 — «Кости», Gallery White, Москва,

•        2010 — «Крылья ужаса», галерея «Navicula Artis», Санкт-Петербург,

•        2009 — «Мифы моего детства», Лофт Проект ЭТАЖИ, галерея Глобус, Санкт-Петербург,

•        2008 — «Объекты защиты», площадка «Старт», Винзавод, Москва.

Избранные групповые выставки

•        2012 — «Garden of Eden», Palais de Tokyo, Париж,

•        2011 — «Остальгия». «Новый музей современного искусства», Нью-Йорк,

•        2009 — «Рукоделие». Галерея «Проун», Москва.

Как пишется в пресс-релизе проекта, «Антуфьев возвращает вещному миру его давно утраченное сакральное содержание, он словно заново изобретает предметы, различные объекты, и в этот микроакт творения художник вовлекает всё многоообразие знакомых материалов и вещей: одежду, кристаллы, минералы, насекомых, мрамор, животных, дерево, бусинки и пр. Антуфьев шьет, вышивает, вырезает, выпиливает, размалывает, собирает предметы, его действия подчиняются логике не художественного творения, а шаманского ритуала, мистерии. И в этот момент Антуфьеву открывается настоящая свобода, избавленное от эвклидовой логики пространство, в котором возникает единство физической и символической сущности вещей.

Любой материал в руках Антуфьева намечает путь преодоления конкретности, однозначности формы, и зрителю потребуется известная смелость, чтобы следовать этому новому порядку, вновь изобретенному ритму. Зритель вынужден отказаться от привычного созерцания искусства, он должен теперь вступать в буквальный, почти физический контакт с многочисленными объектами, ситуациями, отношениями: процесс восприятия искусства не описывается отныне в терминах смотрения, рассматривания; коммуникация всё более усложняется, задействуя все органы чувств, заставляя переживать, ловить ритм и энергии. Он перемещается от дельфинов к странным антропоморфным существам, упирается в груду тряпья, обнаруживает тайные комнаты и «секретики», лавирует от убийственной серьезности древних символов к ироничным коллекциям, собранным художником на манер «кабинетов редкостей», выставленных правда в лабораторно-стерильных шкафах.

Метод Антуфьева, как ни парадоксально, исключает случайность, спонтанность художественного действия: его искусство (описанное именно как живой процесс, а не результат, набор артефактов) более всего напоминает поэзию «пламенеющего модернизма», тип творческой активности, свойственный, например, Паулю Целану. Антуфьев проникает в подкожный слой мира, почти достигает «дна» истин и откровений , чтобы снова вынырнуть на поверхность, явить миру легкость преображения. Как дельфин, выделывающий кульбиты над поверхностью воды».

По словам самого Евгения, его «любимая форма восприятия информации — лабиринт, с бесконечно дублирующимися путями и внезапными тупиками. Пожалуй, эта выставка и есть такой лабиринт из костей, дерева, кристаллов, ткани, змеиной кожи, дыма, метеоритного железа. На стенах лабиринта вырезаны цитаты из русской классической литературы, указывающие путь, а в тупиках обитают дельфины с глазами как жидкий мрамор. Иногда мне самому непонятны механизмы функционирования всей этой сложной конструкции, тем не менее, именно такая запутанная, неясная, мерцающая форма и есть для меня идеальное, предельно реалистичное воспроизведение вселенной».