«Дракон Небесный, Огнедышащий.

  Наш Родной, трехглавый, триединый…»

(Колохан-багши)

         Нынешний Год Дракона фактически наступил в Туве немного раньше своего обычного календарного срока, ознаменовав свой приход землетрясением, которое,  впрочем, не нанесло населению серьезных жертв, что вполне понятно, поскольку  древний Урянхай следует считать родиной драконов.   К тому же профессиональные астрологи предупреждали, что непредсказуемость, неожиданность, спонтанность действий, вообще характерная для этого календарно-мифологического персонажа, обусловили и его привычку приходить раньше обычного срока, внезапно меняя все установленные правила и нормы.

        Про наступающий Год Дракона и его тотемного покровителя, Огнедышащего Змея-Дракона, в западной астрологии и мифологии бытует немало небылиц, очень  обидных для этого весьма благородного, отважного и мудрого персонажа центрально-азиатского кочевнического фольклора. Характерные для западно-европейской цивилизации драконоборческие мотивы обусловили и драконофобские сюжеты в устном народном творчестве, перешедшие в художественную литературу, в которой, например, популярен следующий сюжет: храбрый и благородный герой – рыцарь убивает злого, коварного, кровожадного Дракона и освобождает прекрасную принцессу…

      В китайской цивилизации в вопросах драконоведения придерживались диаметрально противоположной  точки зрения, что оказало влияние и на восточно-азиатский календарь, в котором, как и в нашем центрально-азиатском, тибето-монгольском календаре, Дракон является полноправным персонажем 12-летнего цикла, из которого складывается большой 60-летний цикл. Более того,  Дракон здесь символизирует само время, парадоксальную диалектику его дискретности (т.е. наличия прерывистых устойчивых единиц) и непрерывности, «текучести», мимолетности, неустойчивости, переменчивости.

       Его огненная природа наделила такими качествами, как динамичность и огромная энергия, быстрота и стремительность действий, творческая сила, мощь и креативность, поэтому Дракон стал символом первой гексаграммы китайской  «Книги Перемен», называемой «Творчество» (И-цзин – «Книга Перемен» является основополагающим философским трактатом, который одновременно является и  главной  гадательной книгой, а потому называется еще «Книгой Гаданий», состоящей из 64  гексаграмм, с помощью которых китайские астрологи составляют диагностику и прогноз развития жизненных ситуаций).

        Однако этот Огнедышащий Дракон в нужное время способен быть очень осторожным, осмотрительным, медлительным, неподвижным и даже может  периодически впадать в спячку, на  определенное время  залегая в своей водяной пещере в глубокий сон, как медведь в берлоге. К тому же это – самый универсальный знак китайской астрологии, сочетающий в себе качества всех других знаков, каждый из которых в чем-то ограничен в своих характеристиках, и переменчивый до такой степени, что может превращаться в любое другое существо, от самого великого и могущественного до самого маленького и незначительного.  Он считается также самым мистическим образом китайской мифологии, склонным к оборотничеству, поэтому даже считается, что он реально не существует, поскольку его никто никогда не  видел, а художники рисовали по древним описаниям.  

        Скорее всего, во-первых, его  образ срисовывали с  вполне реальных прототипов, останки  которых в огромном количестве обнаруживаются до сих пор в пустынях Центральной Азии, во-вторых, в традиционной культуре номадов, издревле соседствующих с земледельческими народами Восточной Азии, облик Змея-Дракона был хорошо известен и часто изображался на знаменах, символизируя  их  тотемных предков и покровителей. Во всяком случае, в традиционном Китае существовали  строгие нормы «фейс-контроля» для этого персонажа, что свидетельствует о наличии некоего реального образца:  «Дракон должен быть пучеглазым, усатым, зубастым, с широко раскрытыми ноздрями, а также обладать чешуей и когтями», иметь «узкое гибкое тело, четыре  лапы, оперенный хвост» (Натали Ло Ян. «Оракул»,  2011, № 12, с. 3).

        Склонность  к оборотничеству, которая  является  лишь другой стороной его универсализма и магической силы, роднит китайского Дракона с нашим, родным небесным Змеем-Драконом тюрко-монгольской мифологии, который, несомненно, и стал архетипическим праобразом астрологического знака Дракона в нашем буддийском, тибето-монгольском календаре. Как мы уже отмечали, самая древняя календарная система Евразии была изобретена нашими предками уйгурами еще на заре номадической цивилизации, когда они проживали  в Сибири, в горах Шумеру, в которых проживали и предки шумерийцев, считающихся создателями 12-летнего календарного цикла (Абаев, Аюпов, 2010). У древних уйгуров, передавших эту календарную систему всем тюрко-монгольским народам, 12-летний календарь, основанный на «животных» тотемах, среди которых и был Год Дракона, назывался «Мушел» (Аюпов, 2005).  

       При этом наш центрально-азиатский, тюрко-монгольский Дракон, ставший архетипическим образом всей Евразийской  мифологии и фольклора (ср. Трехглавого Змея Горыныча славянской мифологии, явно родственного Тугарину Змеевичу западных тюрков), еще более универсален, чем китайский одноголовый Дракон, и может иметь и три и шестьдесят (ср. тув. «алдын баштыг Амырга Чылан» - «шестидесятиглавая Змея Царица»), и сколько угодно голов. Имен у него тоже много – Ажи-Дахака, Амырга-Моос, Аварга-Моге, Ажирай-Бухе, Кара-Моос и др.

     Но наиболее популярным в Центральной Азии и Саяно-Алтае, в том числе у тувинских уйгур-урянхов, был все же Трехглавый Огнедышащий Небесный Змей-Дракон, парадоксальным образом совмещающий в себе функции Повелителя Водных глубин (т.е. стихии воды), подземного Мира и Среднего Мира (т.е. мира людей).

         В целом же он символизировал единство Вселенной, Универсума (Космоса) в трехчленной структуре мира, о чем и свидетельствовали три его головы на одном туловище, которое тоже символизировало единство всех живых существ и изображалось с рыбьим (драконьим) хвостом, лапами медведя, волчьей шеей и плечами  и т.д.  На некоторых  средневековых изображениях Огненный Дракон даже ассоциировался с самим Тэнгри-Ханом – Верховным Небесным богом всего тэнгрианского пантеона.  Именно такую статую  несколько лет назад обнаружили «небесные» камы  из  тувинского общества «Адыг-Ээрен» под руководством  К.Т. Топчун-оола недалеко от знаменитой уйгурской крепости Пор-Бажын, тотемным божеством-покровителем которой и был Огненный Змей Дракон, одновременно почитавшийся как воинское божество (см.: таблица №1 «Змей-Дракон Пор-Бажына»).  

     Это был обобщенный образ всех тотемных божеств-покровителей различных родов и племен тюрков, уйгуров, монголов и урянхайцев (волк, медведь, горный козел и др.),  а потому воплощал в себе качества этих тотемов, одновременно соединяя их в едином символе верховной власти, могущества и совокупной энергии общей централизованной государственности, возникшей из союзов и конфедераций отдельных родо-племенных групп. Как и китайский дракон был символом императорской власти и единого государства. Вместе с тем, являясь ключевым элементом родовых тамг (тув. танма) и других символов конкретного  этноса (знамен, гербов, значков и т.д.), Дракон обозначал и конкретных индивидуальных представителей того или иного рода-племени. Вот почему «драконьи тамги», встречающиеся и на наскальных изображениях Тувы, и на стелах с руническими надписями, обозначают не только этническую принадлежность населения Тувы, но и являются   своеобразными маркерами этнической  территории, ее культурно-исторического ландшафта, и вехами героического прошлого ее народа.

         Что касается символики календаря и воплощенных  в них психологических образов, то философ и астролог Олег Боровик совершенно правильно отметил: «Главный талисман наступающего года - живой Дракон. Не мифический ящер, а человек, родившийся  в год Дракона. Хотите приманить удачу – храните дружбу с представителями драконьего племени!». В то же время астролог  предупреждает: «Наш нынешний повелитель – Дракон Черный   Водяной. И вот тут-то кроется конфликт, ведь стихия самого Дракона – огонь! А если  энергетика патрона года соткана из двух противоречащих друг другу стихий, спокойной жизни не жди: то резкие, взрывные перемены, то периоды ледяной скованности, застоя..." («Оракул», 2012, №1, с.6).

        В целом же современная астрология наделяет  людей-драконов положительными  психофизиологическими, морально-психологическими и  биоэнергетическими  характеристиками: внутреннее благородство, страстность, но и целеустремленность, чувство справедливости, великодушие, некоторый индивидуализм, компенсируемый предприимчивостью, инициативностью  и творческим подходом к делу и требовательностью, как  к самому себе, так и к другим людям.  В связи с этим О. Боровик предупреждает, что нужно всегда иметь в виду: «Драконы – люди особенные, они много дают, но и многого требуют» («Оракул», там же). Об этих и других качествах свидетельствуют, например, жизнь и деятельность следующих известных Драконов: А. Блок, Э.Кант,  Дж. Р. Толкиен, М. Горький, А. Фет, А.Грин, Т.В. Вильсон, Дж. Маршалл, Э. Сведенборг, А. Невский, Н. Назарбаев, В. Путин, Ч. Айтматов, О. Шпенглер, Н. Островский и др.

       Таким образом, хотя нынешний Год  Дракона начался в Туве с подземных толчков, причем несколько раньше установленного китайским календарем срока, можно смело планировать на этот год всяческие судьбоносные инициативы, ведущие к кардинальным переменам,   только нужно быть смелым, быстрым  и точным, сохраняя вместе с тем хладнокровие и расчетливость, осмотрительность и способность гибко адаптироваться к быстро меняющимся условиям. Жителям Тувы следует особо иметь в виду, что  родной тотем в обиду не даст и, как говорится, «Тэнгри не выдаст, Дракон не съест!».