(Окончание. Начало в № 44 от 9 ноября, № 45 от 16 ноября)

ДИАПАЗОН ДУШИ

– Певицы, которые для вас – идеал?

– Классические – Мария Каллас, Елена Образцова, Мария Биешу, Монтсеррат Кабалье. Блюз – Дженис Джоплин. Джаз – Элла Фицджеральд, Лариса Долина, Ирина Отиева.

– Любимые композиторы?

– Беллини, Пуччини, Чайковский, Римский-Корсаков, Дворжак, Шуберт, Шопен, Бетховен, Бах.

Джерри Херман, его «Hello, Dolly!», получившую мировую известность после исполнения Луи Армстронгом, всегда на подъеме пою.

Джорджа Гершвина обожаю: колыбельная Клары из оперы «Порги и Бесс», «Рапсодия в блюзовых тонах».

– На каких языках поете?

– На русском, тувинском, итальянском, английском. На французском хочу выучить «Хабанеру» из оперы Жоржа Бизе «Кармен». Я ее на русском пока пою:

«У любви, как у пташки, крылья,

Ее нельзя никак поймать.

Тщетны были бы все усилья,

Но крыльев ей нам не связать».

У меня – лирико-драматическое сопрано, а Кармен – это классическая партия для меццо-сопрано, но она подходит к моему темпераменту, поэтому взялась за нее. Мечтаю еще каватину Розины из оперы Джоаккино Россини «Севильский цирюльник» исполнить.

– Диапазон вашего голоса?

– В ариях мои самые рабочие ноты – «соль», «ля» второй октавы, иногда – «си». Низкие ноты особенно не употребляю. А распеваюсь от «ми» малой октавы до «до» третьей октавы.

– Это же две трети клавиатуры фортепиано – такой огромный диапазон. Как бережете свой уникальный голос: сырые яйца пьете?

– Никак не берегу, и сырые яйца не пью. Мороженое ем, из холодильника все ем. Если от Бога дано, то, думаю, ничего не сделается.

Только однажды голос посадила – по молодости, когда государственный экзамен в училище сдавала. Большую нагрузку на высоких нотах на связки дала. А сейчас уже знаю, как надо их беречь во время пения.

– Без микрофона петь можете?

– Да. Это несложно. В Клубе живой музыки в филармонии мы делали акустические концерты с симфоническим оркестром. И он меня не заглушал. Оперные певцы ведь раньше без всяких микрофонов пели. У оперного певца главное – сила голоса.

– Какой музыкальный стиль вам ближе?

– Стиль – не важен. Главное – хорошая музыка. Классика, народные песни, джаз, блюз. Выбираю произведения, в которых могу передать состояние души.

– На каком исполнении больше всего заводитесь?

– Завожусь? Андрей Петров – песня из кинофильма «Человек-амфибия»:

«Эй, моряк, ты слишком долго плавал,

Я тебя успела позабыть.

Мне теперь морской по нраву дьявол,

Его хочу любить!»

КАКОЙ КУРС, ДЕТОЧКА?

– Как разучиваете свои партии?

– Сначала – ноты с текстом. Раньше брала их и пластинки с записями в музыкальном отделе республиканской библиотеки. А сейчас – Интернет, великая вещь, все нахожу там.

Записи слушаю только в хорошем исполнении. И в разном: сравниваю особенности лучших оперных певиц.

Вот, например, опера Джакомо Пуччини «Мадам Баттерфляй», ария Чио-Чио-сан:

«В ясный день желанный

Пройдет и наше горе.

Мы увидим в дали туманной

Дымок, вот там, на море».

Трудная ария. Я ее сразу на итальянском разучивала, поэтому очень внимательно прислушивалась к произношению: к каждому звуку. Слушала Марию Калласс, Марию Биешу, признанную на международном конкурсе в Японии лучшей Чио-Чио-сан мира.

Потом – по нотам, под фортепиано. Я на бас-гитаре лучше играю, чем на фортепиано. Но приходится заниматься самой, потому что репетитора у меня нет.

А репетитор необходим, ведь иногда певец сам себя не слышит, не в ту ноту попадает. Раньше Серафима Андреевна Калинина была моим репетитором, но она в 2004 году ушла из жизни. Без нее тяжело.

От концертмейстера тоже много зависит. Он должен вместе с тобой дышать, вы должны друг друга чувствовать. У меня очень хороший был концертмейстер, когда в училище искусств училась – Елена Фирсова. Она замечательно на фортепиано играла, а ее отец был баянистом. Так жалко, что она молодой умерла.

Когда на втором курсе училась, мы втроем – Серафима Андреевна, Леночка и я – поехали в Красноярск, в институт искусств – на прослушивание к профессору Екатерине Константиновне Иофель, у которой баритон Дмитрий Хворостовский учился.

После прослушивания Екатерина Константиновна спрашивает Фирсову:

«Какую консерваторию, вы, окончили, деточка?»

Леночка отвечает: «Кызыльское училище искусств».

Удивилась: «Да? И такой хороший концертмейстер. Если захотите работать у нас в институте, приезжайте».

Потом мне: «Какой курс, деточка? Второй? Через два года, когда окончите училище, обязательно приезжайте ко мне – на кафедру сольного пения и оперной подготовки».

Серафима Андреевна так хотела, чтобы я после училища поехала в Красноярск к Иофель. Не послушалась ее, не поехала.

– Почему же не послушались, отказавшись от судьбы Дмитрия Хворостовского?

– Любовь.

Но высшее образование мы с Игорем все равно получили, хоть и в сорок восемь лет. Всей семьей – вместе с сыном Найысом – окончили Восточно-Сибирскую государственную академию культуры и искусств. И 18 апреля 2012 года нам и еще тринадцати тувинским музыкантам торжественно вручили дипломы – в Национальном музыкально-драматическом театре.

Очень благодарна декану Тувинского филиала ВСГАКИ Вере Александровне Кошкар-оол, всем преподавателям, особенно Заслуженному деятелю искусств Республики Тыва Петру Николаевичу Казимиру, Заслуженному деятелю искусств России, профессору Валерию Александровичу Симонову.

Мне было очень интересно учиться, потому что знания получала осознано. Оказалось, что в зрелом возрасте гораздо полезнее стать студенткой, чем в молодости.

ОТКРЫТЬ СЕБЯ

– Слава ведь тоже пришла к вам уже в зрелом возрасте – на пятом десятке лет.

– Слава – это громко сказано. Настоящее признание, мне кажется, только еще приходит. Многие только сейчас открывают меня. Да и сама себя только сейчас открываю.

Оказалось, например, что еще и актрисой могу быть. Это открытие состоялось благодаря Айлане Чадамба, Заслуженному работнику культуры Тувы и России, бессменному режиссеру кызыльского Театра юного зрителя, по приглашению которой с 1 сентября 2003 года работаю в ТЮЗе педагогом по вокалу. Мы ставим с детьми театрализованные концерты, новогодние шоу, музыкальные спектакли: «Урико-Химеко», «Бременские музыканты», «Мой друг – Золотой олень».

А в 2011 году Айлана Леонидовна предложила мне и самой сыграть роль шаманки в спектакле «Мой друг – Золотой олень», созданном по мотивам сказок тувинцев-тоджинцев. Дебютировала в Кызыле, а продолжила в Москве.

8 ноября 2012 года ТЮЗ с этим спектаклем выступил на сцене Московского государственного академического детского музыкального театра имени Натальи Сац. И стал лауреатом девятого Всероссийского фестиваля детских, юношеских и молодежных музыкальных спектаклей «Синяя птица».

– Вы так много рассказывали о роли учителей в своей жизни, а самой быть педагогом сложно?

– Да, трудно быть педагогом, потому что учителя – очень значимые люди в жизни человека. И Айлана Леонидовна Чадамба – еще один важный человек в моей судьбе. До ее уровня мне еще расти и расти, многому у нее учусь, ведь она всю жизнь с детьми работает и прекрасно знает их.

Радуюсь, что не зря преподаю: тюзовцы активно запели, побеждая в вокальных конкурсах: Ксения Коновалова, Владимир Москвин, Уран-оол Стал-оол, Дарья Намдак, Милана Могедир, Анастасия Забоева.

Наши выпускники, окончив высшие учебные заведения, работают в Национальном театре Республики Тыва: Станислав Ооржак, Уран-оол Стал-оол, Моге Ооржак. Моге Ооржак в школьные годы снялся в фильме «Колесо» Владимира Копуша, а в нынешнем году на экраны вышел фильм «Орда» Андрея Прошкина с его участием.

Радует, что наши ученики выбирают творческие профессии: Анастасия Братилова сегодня учится в Санкт-Петербургском университете культуры и искусств – будущий режиссер массовых зрелищ, Дарья Намдак поступила в Кызылский колледж искусств – духовое отделение по классу кларнета.

ПРОПАВШИЙ СТРАХ

– Страх сцены приходилось ощущать?

– Да. Раньше перед выступлениями у меня постоянно были мандраж, страх перед залом, поэтому и не могла раскрыться на сцене. А сейчас выхожу на сцену и все забываю. Когда не видишь зал, не различаешь лица, это и есть самое-самое погружение в музыку.

Страх пропал после Волгограда. В мае 2005 года в этом городе-герое проходил Международный фестиваль духовой музыки, посвященный шестидесятилетию Победы. Участвовала в нем с муниципальным духовым оркестром города Абакана под управлением Андрея Штарка. Оркестр принимали на «ура».

Получила свой первый международный диплом за исполнительское мастерство и, наконец, поверила в себя. Ведь если сам в себя не веришь, как ты можешь зажечь людей?

В дипломе написали: «Софья Кара-оол, г. Абакан, Республика Хакасия», так как не знали, что я из Тувы, ведь пела в сопровождении хакасского оркестра. Когда вернулась домой, очень быстро – в 2006 году – получила звание «Заслуженная артистка Республики Тыва». Мне сказали: «Чтобы Хакасия не опередила».

Через пять лет – в августе 2010 года – все повторилось: в Орле, тоже в честь юбилея Победы, состоялся открытый Международный фестиваль-конкурс духовых оркестров «Фанфары первого салюта». На него уже поехала с духовым оркестром Правительства Республики Тыва под руководством Тимура Дулуша.

– Кроме Волгограда и Орла, где еще приходилось петь?

– Москва, Красноярск, Абакан, Улан-Удэ, Рига, Таллин, Каунас, Кипр. И, конечно, Кызыл, районы республики.

– В районах не халтурите?

– Нет, никогда. Мы нигде не халтурим, полностью отрабатываем: и оркестр, и солистка.

– С оркестром петь сложнее, чем в сопровождении только фортепиано?

– Намного сложнее. У каждого оркестранта – своя музыкальная партия. Пока разучиваю свою сольную партию, музыканты учат свои. А потом мы все это вместе соединяем – так, чтобы стать единым организмом.

И здесь очень многое зависит от дирижера. У каждого дирижера – свой характер, своя манера. А спорить с ним нельзя, потому что дирижер в оркестре – бог.

Мне повезло: с такими нашими корифеями работала. Успела застать Бориса Нухова. Училась на втором курсе, тогда симфонический оркестр был при гостелерадиокомпании. И меня туда на практику отправили.

Разучивала с ними «Ариозо матери» Анатолия Новикова из кантаты «Нам нужен мир»:

«Все люди спят. Но мать не спит сейчас.

И не смыкает мать усталых глаз.

Была война. Был сын убит в бою,

Прикрыл он сердцем Родину свою».

На пятерку практику сдала. Это ариозо и сейчас исполняю.

Потом с Виктором Тока, с Леонидом Каревым работала. Валерий Ондар, Алексей Салчак, Эрес Тартан-оол, Тимур Дулуш. Мне очень нравится и с засаянскими дирижерами работать: Петр Казимир, Валерий Симонов, Вячеслав Инкижеков, Андрей Штарк.

– Неверную ноту приходилось брать?

– Бывало, всякое бывало.

ДЕЛО – В ШЛЯПЕ!

– Ваши длинные косы – рекомендация стилиста?

– Шутите: какой стилист? Я сама себе стилист. А длинные волосы – это просто практично. Раньше стрижки делала, но у меня волосы очень быстро растут, поэтому, чтобы постоянно в парикмахерскую не бегать и время зря не терять, решила не стричься.

Или косы заплетаю, или распускаю волосы, или наверх в пучок собираю. А когда надо сделать особенно красивую прическу, выручает Омак Донгак, танцор ансамбля «Саяны», только он мастер с моими волосами справляться. И так быстро-быстро прическу делает. А однажды в Абакане пошла в парикмахерскую, так два парикмахера с двух сторон держали мои волосы и не знали, что с ними сделать.

– Заметила, что шляпы с полями – важный и постоянный элемент вашего семейного имиджа. У кого их больше: у вас или у супруга?

– У Игоря – больше, три: черная с маленькими полями, черная с большими и черная кожаная. У меня – две: черная и белая.

Шляпа с полями – самый отличный классический головной убор. Все дело – в шляпе!

– Блюдо, которое готовите лучше всех?

– Мясные блюда у меня очень вкусные получаются: манты, бешбармак, плов. На первых фестивалях в Чаданепостоянно что-то варила – целыми котлами на костре, чтобы музыкантов накормить. А сейчас меня уже берегут, готовкой не загружают. Больше своим делом занимаюсь – пою.

Торты не пеку, и не бралась никогда. К сладкому с детства равнодушна, фрукты люблю.

– Вы примерная хозяйка?

– Нет, не идеальная, признаюсь. Вот на ванну накопила, чтобы старую обшарпанную заменить. Так ванна до сих пор посередине комнаты стоит: времени не хватает на ее установку.

У нас ведь своя квартира – большая комната, она же кухня и прихожая, и маленькая спальня – только пять лет назад появилась благодаря Министерству культуры. И это такое чудо – не общежитие, а свое отдельное жилье!

Мебели у нас – минимум, а в спальне я устроила маленький буддийский алтарь. Утром обязательно разбрызгиваю чай на девять сторон. Очень благодарна покойной маме Игоря – Даш Быйымбаевне Дулуш: она всему этому меня научила. Я же атеисткой была: Ленин, партия, комсомол. Мои мама и папа такие же были. А свекровь традиции знала, дала духовное направление.

ЧУВСТВОВАТЬ СЕБЯ НУЖНЫМИ

– Главное, что вы приобрели в жизни?

– Приобрели храм, всем миром при нашей жизни построенный. Приобрели опыт – как делать фестиваль «Устуу-Хурээ».

– Что дал вам фестиваль?

– Очень много. Друзей. Самое большое наше богатство – друзья со всей России, со всего мира: Паша Чесноков, Настя Минина, Сергей Кулик, Эдуард Лазовский, Роман Летов, всех не перечислить. Они этим живут, ждут лета: скорее бы в Туву на фестиваль! И мы чувствуем себя нужными.

Знаю, куда бы ни поехала по России – везде друзья. Везде примут.

Фестиваль «Устуу-Хурээ» – это благородное дело. Важная миссия по объединению людей. Храм нужен людям? Нужен. Музыка нужна? Нужна. Она только облагораживает. И объединяет. Язык у нее один, ее все понимают.

Человек, услышав хорошую музыку, меняется. Так же, как прочитав хорошую книгу, посмотрев фильм. Я, например, после «Мастера и Маргариты» долго не могла другие книги читать, а после «Легенды о Нараяме» другие фильмы смотреть. Когда с шедеврами сталкиваешься, не хочется переключаться на другое – уровнем ниже.

– Ваша тревога?

– Здоровье Игоря, у него больное сердце. В июне, когда шла подготовка к открытию храма, он иногда по два раза в день из Кызыла в Чадан – туда и обратно – ездил. Сам за лопату хватался, чтобы пример подать.

Храм торжественно открыли, как и запланировали: 23 июля 2012 года – в день открытия четырнадцатого фестиваля живой музыки и веры «Устуу-Хурээ». Но нынешний фестиваль Игоря очень подкосил, хоть он и не показывал виду, только таблетки глотал.

А сейчас и в филармонии проблем много. И все время плохо с сердцем. Но он не такой, чтобы дома сидеть. Он без работы не может, отдается ей полностью. До конца будет делать, не бросит.

– Что еще не спето?

– Очень многое. Но больше всего хочу восстановить уже спетое: песни Игоря, которые мы раньше исполняли. Это очень хорошие песни. Так жалко, что сейчас он перестал творить как композитор: захлестнула работа. В филармонии, на фестивале продвигает разную музыку, авторов, исполнителей, а на свое не хватает времени.

– Почему у вас самой до сих пор нет своего диска, ведь не каждый может услышать Софью в живом исполнении?

– Это очень больная тема для меня. У меня, наверное, у единственной нет диска.

Пою ведь только в сопровождении живого оркестра, и если ехать куда-то профессионально записываться, где столько денег взять на всех музыкантов? Но, наверное, и это когда-нибудь придет.

– Чем еще наполнена ваша жизнь, кроме музыки?

– Только музыкой. Везде. Всегда.