Говоря о промышленном освоении региона, чаще всего имеют в виду именно угольную программу республики, на которую Тува взяла курс в середине «нулевых», когда месторождения кокса были выставлены на аукцион и ушли с молотка крупным инвесторам. Но хочется заметить, что геология недр республики сложилась именно так, что Туву в полном смысле этого слова можно называть кладовой таблицы Менделеева. В ТИКОПРе рассказывают, что недра региона богаты рудами таких редких и в России, и в мире минералов, как флюорит, барит, ртуть. Есть в этой кладовой даже уран.

У обывателя, узнавшего такое, обыкновенно возникает когнитивный диссонанс — почему же тогда на эти месторождения еще не нашлись инвесторы. Такому обывателю стоит знать, что многие из рудосодержащих месторождений Тувы так и не были выставлены на торги — о них знают, о них говорят, но под молоток аукциона так и не ставят.

Отчего так? Что мешает Туве в полном объеме начать пользоваться своими недрами во благо населения.

— Тува действительно богата полезными ископаемым, — говорит директор ТИКОПРа Владимир Лебедев, — возьмем хотя бы Карасугское месторождение, в недрах которого содержится, по некоторым данным, до 280 млн. тонн легко-плавильной железной руды.

Помимо железа, в нем, по данным ТИКОПРа, содержится 1/3 всех запасов страны по редкому флюориту, применяемому в металлургии и химической промышленности. А также половина запасов барита. По словам Владимира Ильича, месторождение просто «конфетка» для промышленников, еще и потому, что руды лежат чуть ли на поверхности — бери не хочу, отработка месторождения предполагает экономичный открытый способ добычи минерального сырья, никаких шахт строить не надо.

Однако Лебедев полагает, что Карасугское месторождение частнику могут и не дать, поскольку его содержимое представляет собой минералы стратегического значения. Быть может, поэтому «конфетка» залежалась. Как комментирует ситуацию с подобными месторождениями начальник управления по недропользованию по РТ Елена Шабалинская, если месторождение отнесено к стратегическому, то вполне вероятно, что решение о нем принимается, исходя исключительно из потребностей страны.

— Если месторождение содержит стратегические виды сырья, то по действующему законодательству решение о предоставлении права на пользование им принимается только правительством РФ, — говорит она, — в первую очередь, в такой ситуации ставится вопрос о востребованности этого минерального сырья для нужд государства.

Проще говоря, появляется амбициозный инвестор и просит выставить такое месторождение на конкурс, а правительство, увы, отказывает ему, мотивируя это тем, что этот стратегический вид сырья разрабатывается на другом месторождении, а это пусть пока полежит в запасе, так сказать, для потомков.

Елена Дмитриевна, заметила, что в вопросах промышленного освоения государство — собственник недр — не всегда работает на ближайшую перспективу, и прежде, чем выставить месторождение на торги, приходится учитывать определенный ряд факторов — от степени изученности месторождения до самого главного — востребованности конкретного минерального сырья на российском и мировом рынках.

Есть и другие факторы. Это доступность самого месторождения, энергоемкость производства. И вот тут мы натыкаемся на наши две извечные «головные боли» — транспортную недоступность региона, из-за которой любое месторождение в Туве так или иначе становится для инвесторов труднодоступным, и проблему энергодефицита региона, над которой местные власти бьются не один год.

Первая влияет на себестоимость продукции: вывозить извлеченный из руды минерал автотранспортом обходится дорого, а руду — дорого баснословно. В итоге даже на стадии бумажных расчетов продукция превращается в неликвид из-за неконкурентоспособности по цене. Считать сегодня умеют все. Поэтому инвесторы пока в очередь за ключами от нашей кладовой не выстраиваются. Поэтому Шолбан Кара-оол с методичностью парового молота бил, бьет и, несомненно, будет бить до победного конца в одну точку — в проект железной дороги Кызыл — Курагино.

Другой точкой опоры он считает строительство новой ТЭС-2 с возможностями генерации больших объемов электроэнергии. И тоже не зря. Промышленная разработка месторождений — дело энергозатратное, и в условиях дефицита электроэнергии инвесторам придется вкладываться в создание собственных локальных систем ее генерациии, что также резко поднимает конечную цену продукта, съедая прибыльность производства. Вкладывать деньги, чтобы иметь потом одни убытки, не захочет никто.

Но безнадежных ситуаций не бывает. Во-первых, «зима» в мировой экономики в ближайшее время, по всем приметам, должна закончиться. Производство вновь начнет набирать темпы, а значит, в мире и России возрастет потребность в металле, которая потянет за собой вверх и биржевые котировки на уголь, в особенности на «кокс». Во-вторых, не стоит забывать, что мировой рынок и его часть — рынок российский — живой и изменчивый организм, состояние которого зависит от множества факторов. Вполне возможно, что через пару лет его конъюнктура сложится так, что стремительно возрастет спрос на тот же флюорит — минерал, напомним, необходимый в металлургии, запасы которого в России с каждым годом сокращаются.

И наконец, не надо забывать о мощных лоббистских возможностях правительства Тувы, которому в прямом смысле слова удавалось «продавливать» в федеральных инстанциях добро на проекты, изначально казавшиеся нереальными.