Американский музыкант с ирландскими и немецкими корнями Шон Патрик Куирк - один из самых известных жителей Республики Тыва. Интересуется традиционной тувинской культурой. В 2012 году для Смитсоновского института в Вашингтоне исследовал особенности изготовления тувинских юрт. Свободно владеет, тувинским и русским языками. Женат на тувинке Светлане Сундуй. Вместе воспитывают четырёх детей, ждут пятого. 

- Моя фамилия Куирк переводится как «рыжий» или «странный». А я и рыжий, и странный. 

- Шон, почему Вы выбрали Туву? Ведь программа предоставления грантов Fulbright (прим. ред. – Шон смог приехать в Россию благодаря этой программе) позволяла поехать и в другое место.

- Потому что Тыва – родина горлового пения, мистической музыки. Когда-то в Америке я услышал песни тувинской группы «Хуун-Хуур-Ту» и пришёл в восторг! Альбом группы был на CD без обложки и фотографий. Слушая диск и не зная тувинского, я начал сочинять маленькие рассказы к их песням. И спустя несколько лет, уже изучая язык, узнал, что некоторые из придуманных сказок соответствовали действительности. Например, мне казалось, что в одной из песен мужчина скучает по девушке. Оказалось, образ сложился правильный.

Меня всегда интересовала Тува, но не было даже мыслей, что приеду сюда. Тем более в качестве музыканта, ведь после окончания колледжа чувствовал, что не обладаю большим талантом. Хотя и плохим музыкантом тоже не являюсь. 

- Приехали в Россию и сразу оказались в Туве?

- Нет, вначале несколько дней остановился в Москве, но за это время даже в драке успел поучаствовать (смеётся). 

- Подрались?

- Да, шел с двумя американцами от Киевского вокзала к гостинице «Украина», и вдруг пристали пьяные хулиганы. Кричали, матерились. Мне тогда русский мат был незнаком. Спросил в ответ на матерщину: «Чем вам помочь?» (смеётся). А они напали, отняли куртку у моего друга и убежали. Я тогда будто очнулся ото сна. Словно сказал кто-то: «Шон, ты уже не в Америке! Это другая страна! Будь бдительным!». Конечно, и в Америке происходят подобные ситуации, но там ясно, что делать и как себя вести. К тому же, я буддист, люблю мир, а не драки. 

- Так Вы буддистом в Америке стали или в Туве?

- Всегда было понимание, что у каждого предмета в мире есть душа. В Тыве преподаватель Валентина Юрьевна Сюзюкей (прим. ред. – известный музыковед Республики Тыва) спросила у меня, во что я верю. Ответил, что был крещён, но католическая школа была явно не для меня. Люблю природу, часто обращаюсь в мыслях к деревьям, рекам, с ними мне спокойно, уютно. И она сказала: «Ты шаманист!».

А я не могу отнести себя к католикам, буддистам или шаманистам. Но буддизм мне нравится, потому что это вера Мира. Человек всегда должен быть мирным и спокойно воспринимать других. В последние годы я осознал, что и учение Иисуса где-то в глубине очень похоже на буддизм. Оно проповедует уважение друг к другу. Так давайте тоже будем жить дружно, как нормальные люди. 

- Часто бываете в Америке?

- Работаю с ансамблем «Алаш» (трио известных горловиков) и часто езжу на гастроли в Америку. Каждый год бываю в родном Милуоки и могу навестить родителей. Мы выступаем в школах, знакомим детей с тувинской музыкой. В течение последних пяти лет около сотни учеников побывали на наших концертах. Для меня большое счастье делать то, что люблю, на родной земле. 

- Каково содержать в России такую большую семью?

- Каждый день задаюсь этим вопросом (смеётся). Тяжело. 

- Ваши дети ходят в детский сад?

- Нет, и это плохо. Ведь в России, если ты хочешь отправить ребёнка в хороший детский сад или школу, нужно дать взятку. Кстати, в Америке подобное даже представить себе нельзя. Если вдруг ребенку в саду не хватает места, добавляют воспитателей, чтобы место появилось. Ведь образование – это наше будущее. Думаю, что в России есть какая-то болезнь системы образования, которая появилась после распада Советского Союза. 

- Как думаете, Вы хорошо говорите по-тувински?

- Этот язык для меня как родной. Могу даже подражать разным акцентам регионов Тувы. Считаю, что хорошо владею тремя языками: тувинским, английским и русским, хотя на последнем говорю хуже. Неплохо знаю монгольский, турецкий, ирландский. Сейчас начал учить китайский.

У американцев есть, на мой взгляд, не очень хорошая черта: когда они приезжают в другую страну, всегда громко разговаривают по-английски, кричат. Словно хотят показать кто они. А я сразу стараюсь выучить хотя бы несколько слов на местном языке. 

- С женой Вы говорите по-тувински или по-русски?

- Только по-тувински. По-русски не говорим. Жена учила его в детстве, но жила в деревне, где не было русских. А по-английски она стесняется говорить, хотя и выучила его. 

- Как родители восприняли Ваш переезд в Туву?

- Мама до сих пор скучает, но она приняла мой выбор и отпустила, понимая, что это дорога, выбранная мною. 

- Не страшно было жить в Кызыле?

- Страшно, Тува была неизвестной страной. Однажды я даже спас тувинскую девушку от изнасилования. Проводил её домой, вернулся к себе и расплакался. Было раннее утро. Я стоял и не мог понять, как одному здесь жить дальше. Это была минута слабости. Ведь вообще-то люди меня здесь очень хорошо и тепло принимали. Сравнивали с мальчиком-сиротой Оскус-оолом из национальных сказок. 

- В Туве много приезжих?

- Да, китайцев, киргизов, узбеков, таджиков. Например, говорят, что на нашем рынке в Кызыле в основном работают киргизы. С одной стороны, они чувствуют себя родственниками тувинцев. Ведь и языки у обоих народов тюркские. С другой стороны, работают за копейки, нелегально, что раздражает местное население. Тувинцы считают, что киргизы отнимают у них работу. Хотя сами тувинцы не окончательно перешли с кочевого образа жизни на оседлый, потому не могут полноценно заниматься тем, что нужно для развития Республики. Народ они не ленивый, просто пока их традиции не всегда совпадают с требованиями развития государства. 

- А как, на Ваш взгляд, складываются отношения между русскими и тувинцами?

- В 2003 году ещё отдавало 90-ми, а сейчас всё более-менее спокойно. Но, к сожалению, уровень культуры тувинцев и русских здесь до сих пор ниже, чем хотелось бы. У многих нет стремления расти, самосовершенствоваться. Кстати, 50 лет назад при коммунизме было иначе. Нас, американцев, учили, что коммунизм, Россия – это плохо. Но я знаю, что было много хорошего, люди трудились, были вежливее. Сейчас ситуация меняется. В течение последних 11 лет повышается материальный уровень людей. В школах появились компьютеры. Но, к сожалению, всё портит коррупция, из-за которой развитие тормозится. Хотелось бы хорошей, справедливой системы. Надеюсь, её можно и получится добиться. Я оптимист.